Наталья Ларионова: проблема конкурентоспособности при вступлении в ВТО имеет для малого и среднего бизнеса определяющее значение
Развитие малого и среднего бизнеса в современной России – тема, которую обсуждают многие. Она волнует и граждан, и власть и, конечно, бизнес. Вступление России в ВТО меняет экономическую реальность, но государство предлагает инструменты, которые могут помочь бизнесу решить глобальные проблемы. По-прежнему актуальной остается и поддержка моногородов — об этих и других вопросах мы беседуем с директором департамента развития малого и среднего предпринимательства Минэкономразвития РФ Натальей Ларионовой.
Наталья Игоревна, как сегодня в стране реализуется программа поддержки моногородов, и оправдала ли она себя?
Монопрофильность — это, прежде всего, предоставление большей части рабочих мест на одном из предприятий. Предприятия у нас находятся в частной собственности. Конечно, насильственно проводить модернизацию, разделение мы не можем. Поэтому когда государство формировало КИПы, оно, в первую очередь, поддерживало муниципалитеты и ставило задачи перед собственниками, бизнесом по поиску инвестиционных решений, которые позволяли бы диверсифицировать бизнес. Сейчас экономика начала оживать, пиковая часть прошла. Мы видим, что проблема монопрофильности не акцентируется, но мне кажется, что основным недостатком этих программ в стране стало отсутствие государственно-частного партнерства, но не эфимерного, непонятного, а государственно-частного партнерства, когда действительно бизнес и власть решали бы вопросы реструктуризации производства. Начнем с того, что такого опыта в России нет, а это очень тяжело, и мировой опыт в этой сфере тоже не однозначен. Правильное решение искать трудно. К сожалению, нам не удалось создать оптимального механизма, и долго, планомерно и тщательно заниматься диверсификацией производства. Кризис ушел — люди пришли на работу. Мы это почувствовали по спросу на грантовую поддержку. В конце 2009 — начале 2010 в среднем на грант претендовало 7 — 8 человек. Очевидно, население почувствовало опасность, риски, и начался поиск дополнительных источников. Год прошел, и в 2011 на гранты претендовало уже 2 — 3 человека. Восстановилась система, и интерес к созданию своего бизнеса у людей пропал…
Эта работа будет продолжена?
Да. Мы продолжаем поддерживать в рамках наших программ программы по малому и среднему в монопрофильных городах. Но только за счет этой программы проблематику не решить. Когда ты планомерно делаешь какие-то объекты, создаешь инфраструктуру, ее ценность проявляется в какой-то критический момент, и ты понимаешь: хорошо, что ты год за годом эту работу не бросал. Поэтому по программе малого и среднего бизнеса мы будем продолжать реализовывать механизмы, создавать в моногородах бизнес-инкубаторы, центры микрофинансирования, продолжать грантовую поддержку, потому что если вдруг случится ситуация, которую мы переживали в 2009—2010 годах, у нас будут «мобилизационные» мощности в сфере поддержки бизнеса. Их сразу можно будет запустить, и эффект будет больше, чем в 2010-м.
Как видит Минэкономразвития пути изменения ситуации в таких городах, как Череповец?
Мы привыкли, что крупный бизнес сосредотачивает в себе абсолютно все: работники столовых, уборщицы и так далее — они все входят в штат этого предприятия. Если мы возьмем любую крупную европейскую, американскую компанию, там такого нет. Существует огромное количество малых компаний, которые выполняют услуги. И те же уборщицы не входят в штат — это клининговые компании, совершенно независимые. То же самое можно сказать и о более серьезном функционале. Если мы с вами возьмем любую крупную компанию, и разложим ее на составляющие, то мы увидим там потенциал для малого бизнеса. Есть целые цеха, где работники в штате, предприятие за них платит социальные платежи, несет огромное количество обязательств по трудовому кодексу, а они, в принципе, могут быть выведены и существовать в рамках отдельного юридического лица. Это, во-первых, позволяет и предприятию снизить свои издержки, во-вторых, у людей, которые работают в этих компаниях, занятость постепенно диверсифицируется, появляются другие поставщики, и они себя более уверенно чувствуют. Я абсолютно уверена в том, что если препарировать любое крупное предприятие — в металлургии ли, в химии — мы такие точки найдем. Крупные компании это тоже понимают. Бизнес проблемы диверсификации и аутсорсинга тоже начинает волновать. В этом году в программе мы сделали такую опцию: поддержку для компаний, которые выделяются из крупного бизнеса. Мы понимаем, что этим компаниям сразу необходимы помещения, перед ними встает проблема приобретения оборудования, и на эти цели мы и выделили отдельную субсидию. Нам очень важно показать таким крупным предприятиям, что мы готовы выступить партнером как государство при реализации таких сложных проектов.
В последнее время много разговоров идет о социальном предпринимательстве. Что это такое и поддерживает ли данное направление государство?
Когда мы говорим о социальном предпринимательстве, мы говорим о некой системе, которая способна для большого количества людей, находящихся в непростой с экономической ситуации, дать возможность стабильного заработка. Это не разовая благотворительная помощь, а действительно формирование некой жизненной перспективы и самовыражения. Для нас социальное предпринимательство – это, прежде всего, работа с непростыми социальными группами, такими, например, как выпускники детских домов, людьми, которые были в тюрьме, многодетными женщинами… Это те социальные группы, которые не очень уверенно себя чувствуют в жизни, в первую очередь. И второе – это бизнесы, которые занимаются такими направлениями, как, допустим, изготовление медицинских предметов для инвалидов. В этом случае круг социальных составляющих больше, чем желание заработать. Социальное предпринимательство и по сути людей, которые привлекаются, и по направлению — особенное, направленное на работу с социумом, с гражданами. С другой стороны, мы действительно должны дать людям инструмент самообеспечения, если хотите. Не ходить за пособиями, не бегать за благотворителями, а самому, потихонечку, с использованием уникальных методик, чувствовать себя уверенно, зарабатывать на жизнь, и уметь нести за нее ответственность. Как любой бизнес, это вещь тяжелая, это вещь ответственная, где надо уметь платить налоги, работать с бухгалтерией, контрольно-надзорными органами. Никто эту часть не отменял. В этом году мы готовимся запустить программу по поддержке социального предпринимательства, и отдельно – программу поддержки частных детских садов. Это классический социальный бизнес.
Только ли государство должно вырабатывать механизмы взаимодействия, когда мы говорим о развитии малого и среднего бизнеса, или есть другие варианты?
У нас принято считать, что решение должно быть одно. А я думаю, что могут быть разные варианты. Например, ваше «Агентство городского развития» – это единственный пока в нашей инфраструктуре случай, когда крупное предприятие стало соучредителем агентства. Других аналогов у нас не существует. Как правило, это государственные структуры. У вас есть пример, когда муниципалитет и крупная компания. Хорошо? Хорошо! Имеет право на существования. Фонд «Наше будущее» — государство к его учреждению и деятельности вообще не имеет никакого отношения. Полностью обеспечивает деятельность крупная компания. Хорошо? Хорошо! Мы уже видим как минимум три варианта развития событий, каждое из которых достигает конечного результата. И важно, что мы не даем однозначное решение. Есть технологии и нам нужно достичь результата, но способ, который мы можем применить, разный.
Какие тренды задает Минэкономразвития в программе развития малого и среднего бизнеса?
Считается, что в России это большая программа – 23 миллиарда рублей для малого бизнеса. Но если мы посмотрим на любую европейскую страну, мы увидим, что наши суммы не очень большие. И мы вынуждены концентрироваться на каких-то направлениях. Очевидно также, что источником роста экономики России, особенно в сфере МСБ, являются внутренние инвестиции. Это аксиома, которая не оспаривается. Значит, нам надо создавать инструменты, которые поддерживают инвестирование бизнесом собственных средств в производство. Мы проводили консультации с регионами, и пришли к выводу, что если говорить о МСБ, то основа региональной экономики – компании от 50 человек. Это достаточно стабильные компании, они не закроются завтра. Они, как правило, имеют связи вне региона. У них диверсифицированная сетка покупателей – потребителей. И они себя при этом достаточно уверенно чувствуют, в состоянии привлекать банковское кредитование. И для регионов эти компании важны – он их видит. Поэтому в том году решили сосредоточиться и сделать основной акцент программы на таких компаниях, в части, когда они проводят перевооружение своего оборудования.
Как отразится на малом и среднем бизнесе вступление в России в ВТО?
Проблема конкурентоспособности сейчас имеет для бизнеса определяющее значение. Рынки открываются. Поэтому, с одной стороны, открываются возможности поставки на другие рынки, с другой стороны, твоя конкурентоспособность, качество и себестоимость продукции становится определяющей для выживания. Одна часть этой проблемы – безусловно, образование, производительность труда, другая – наличие современных технологий. Классический пример — энергоэффективность нашего производства. Мы понимаем, что она запредельно низкая. Поэтому нужно новое энергоэффективное оборудование, но оно будет дорогим. Не бывает хороших дешевых решений. Поэтому мы говорим — государство будет помогать таким компаниям перевооружаться, причем, по всем направлениям. Если ты привлекаешь кредит, мы готовы давать гарантию и субсидировать процентные ставки. Субсидирование процентных ставок было только один раз в год кризиса, в остальные годы мы не поддерживали субсидирование. Если берешь продукцию в лизинг, софинансируем первый взнос – 30% стоимости оборудования, мы просто тебе его гасим. Но даже если ты не привлекаешь кредит, не занимаешься лизингом, а просто вкладываешь свои деньги, то на каждые твои вложенные 2 рубля мы дадим еще рубль, чтобы ты купил оборудование. Все варианты, когда компания приобретает оборудование или технологию, мы готовы подставить государственное плечо.
Беседовала Анастасия Борисова
